«У адвокатов и их доверителей впереди очень трудные времена»

31 мая — день российской адвокатуры. К этому дню независимая адвокатская организация «Инициатива 2018» выпустила обращение «Об антиадвокатской деятельности и гедонизме в адвокатуре», в котором критикует поправки, внесённые в российский закон об адвокатуре в апреле 2024 года. По мнению специалистов, эти нововведения важны не только для адвокатов, но и для общества в целом — с большой вероятностью они повлияют на всех, кому может понадобиться правовая помощь.

Адвокат Андрей Сучков специально для «Вёрстки» объясняет, в чём опасность новых изменений — и что может произойти дальше.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

В чём суть поправок

Новые поправки меняют, кто и как может получить статус адвоката и защищать доверителей. Вот несколько особенно важных моментов.

Существенно снижаются требования к образованию и знаниям претендента на статус адвоката

Теперь будущему адвокату необязательно иметь классическое юридическое образование — у него могут быть, например, специальности «обеспечение законности и правопорядка» или «оперативно-розыскная деятельность», «администрирование в полиции». Такие квалификации очень узки и весьма далеки от адвокатуры.

Получается, это изменение противоречит ключевому подходу адвокатского сообщества — в профессию должны попадать только квалифицированные специалисты.

Адвокатом может без экзамена стать человек со званием «заслуженный юрист», а также кандидаты и доктора юридических наук

Эта поправка особенно спорна. Проблема в том, что учёные защищаются по отдельной юридической специальности, а квалификационный экзамен призван проверить знания претендента по всем отраслям права и понять его универсальность.

Но зачем же разрешили не сдавать экзамен «заслуженным юристам»? А потому что это звание в основном присваивают чиновникам и государственным деятелям. Например, все руководители силовых ведомств, а нередко и их заместители — «заслуженные юристы». То есть про себя, любимых, законодатели не забыли. Так что гражданину при обращении к адвокату нелишним будет спросить, сдавал ли тот квалификационный экзамен или попал в адвокатуру в льготном порядке.

Сведения обо всех, кто провалил квалификационный экзамен, вносятся в публичную федеральную базу данных — Единый государственный реестр адвокатов

В связи с этим реестром возникают большие вопросы к охране персональных данных. Например, чувствительные для граждан сведения личного характера могут стать публичными. А конкретно из-за нормы про несдавших экзамен закрадывается мысль: не начало ли это более широкого проекта по созданию общероссийского списка «лузеров», которые где-то когда-то что-то сделали не так.

Положение о порядке сдачи квалификационного экзамена утверждает не Федеральная палата адвокатов, а Министерство юстиции

Тут скажу коротко: оцениваю это как посягательство на независимость и самоуправление адвокатуры.

Другие поправки касаются непосредственно работы адвокатов и органов адвокатуры:

Удостоверение адвоката перестаёт быть бессрочным

Теперь Минюст будет выдавать его на 15 лет. Неясно, зачем его менять чаще, чем паспорт — и какой в этом вообще смысл. При этом основную проблему адвокатского удостоверения власть не решает: сейчас оно не является универсальным пропуском в места, где адвокат должен находиться, исполняя свои профессиональные обязанности. Хотя в законе удостоверение значится как единственный подтверждающий статус адвоката документ.

Орган власти, получивший адвокатский запрос, может «отфутболить» его обратно

Раньше право не отвечать на запрос не было закреплено нормативно. Теперь оно появилось, и есть опасения, что им будут активно пользоваться. В итоге применять адвокатский запрос станет сложнее, а это важный инструмент профессиональной деятельности адвоката. В каких-то случаях адвокат просто не сможет оказать гражданину всестороннюю юридическую помощь и в полной мере защитить его права по причине «отфутболивания» его адвокатского запроса.

Расширены основания для лишения статуса адвоката

Раньше изгнать из адвокатуры было возможно за серьёзное нарушение — «неисполнение профессиональных обязанностей перед доверителем», но теперь два последних слова из закона убрали.

Получается, теперь совет адвокатской палаты может лишить статуса за любое неисполнение обязанности по профессии. Для адвоката эта норма будет иметь «замораживающий эффект»: защищать права и интересы доверителя он уже будет с большим опасением, что на него пожалуется в адвокатскую палату судья или минюстовский чиновник.

Лишить статуса теперь могут за факт наличия постоянного места жительства за пределами России либо за выезд из страны на срок более года

Эта норма противоречит не только основам адвокатской профессии, но и положениям российской Конституции. Я бы сказал, что это решение «в духе времени» — для изгнания из адвокатуры любых неугодных.

При этом лишает статуса совет адвокатской палаты субъекта РФ, и есть большие опасения, что в одних палатах всё же будут смотреть на обстоятельства каждого конкретного человека, а где-то адвоката лишат статуса «автоматически» — за сам факт проживания за рубежом.

Урезаны полномочия органов адвокатуры

Раньше совет адвокатской палаты мог пересмотреть уже принятое решение о прекращении статуса адвоката, теперь же он этого права лишён.

Значит, обратно вернуться в адвокатуру можно будет только через суд — путём обжалования и отмены решения совета адвокатской палаты.

Новый закон даёт органам юстиции приоритет в вопросах привлечения к ответственности адвокатов.

Оснований для возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвокатов четыре: жалоба доверителя или адвоката, представление вице-президента адвокатской палаты, сообщение суда, представление органа юстиции.

Ранее для всех этих оснований было одинаковое правило — «дисциплинарка» не возбуждается, если адвокат ранее за это уже привлекался к ответственности, истекли сроки давности, он умер. Теперь же исключительно для представлений органов юстиции сделали особое правило: «дисциплинарка» должна быть возбуждена обязательно и без каких-либо исключений. Тут уже не помешает ни «декриминализация» проступка, ни даже уход адвоката в мир иной. Всё это не только попрание законодателем фундаментальных правовых основ, но и откровенный правовой нигилизм. А доверителю адвоката стоит опасаться уже упомянутого «замораживающего эффекта», когда адвокат поставлен перед выбором: или рьяно защищать своего доверителя, или думать о сохранении своего адвокатского статуса, опасаясь сверхполномочий госоргана юстиции в вопросе возбуждения дисциплинарного производства.

Ещё и другие весьма странные и недоработанные правки. Например, теперь адвокаты должны сдавать удостоверения, если их статус приостановлен или прекращён. Авторы закона аргументировали это тем, что некоторые адвокаты после лишения продолжали ходить по судам и занимались адвокатской практикой, предъявляя удостоверение. Но непонятно, как это теперь будет работать: не продуман механизм реализации, не предусмотрены санкции за неисполнения этой обязанности.

А «новшество» в законе о том, что ордер на ведение дела теперь может выдавать не только адвокатское образование, но и адвокатская палата — совсем не ново, этой практике уже более десяти лет. Нормативно это было закреплено в решениях советов региональных адвокатских палат (на уровне регионов). А для федерального регулирования достаточно было, например, внести дополнение в Положение Совета ФПА РФ «О порядке выдачи и хранения ордеров». Зачем вносить этот момент в поправки к закону, неясно.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

Почему поправки посягают на независимость адвокатуры (и это опасно для всех)

Я уверен, что принятые поправки в адвокатский закон заслуживают негативной оценки: они серьёзно посягают на независимость адвокатуры. В том числе влияют на формирование её ключевых органов — например, квалификационной комиссии адвокатской палаты субъекта РФ.

У квалификационной комиссии особая роль — в её полномочиях значимые вопросы входа в адвокатуру и выхода из неё. Она принимает экзамен у претендентов на статус адвоката, устанавливает фактические обстоятельства при рассмотрении дисциплинарных дел в отношении адвокатов, определяет наличие или отсутствие допущенных ими нарушений.

Российский порядок формирования квалификационной комиссии всегда подвергался критике со стороны зарубежных адвокатов из-за того, что у нас в комиссию входят представители госвласти. Исторически эту российскую норму можно объяснить тем, что в советские времена адвокатура была полностью зависима от партийно-государственного аппарата. При создании в 2002 году действующего сейчас закона власть опасалась полного ухода адвокатуры «в независимость», поэтому и появилось компромиссное решение.

Но прежде решающее слово всё же оставалось за адвокатами (их в комиссии было семь человек, в то время как представителей государства — шесть). А теперь ситуация будет иной: поправками в закон вводится 14-ый член квалификационной комиссии — «представитель научного сообщества».

Возникают закономерные вопросы: кто это будет? Какое «научное сообщество» имеется в виду? Может, это будет прокурор с дипломом кандидата наук? Ведь ни на региональном, ни на федеральном уровне никакое «научное сообщество» как единый институт не сформировано. Можно догадаться, что цель этой поправки — также «отнять» у адвокатов независимость, поставив в комиссию ещё одного человека от власти.

Я убеждён, что новые поправки могут существенно ограничить профессиональную деятельность адвокатов. Ведь адвокат — оппонент государства в большинстве случаев. А в защите по уголовным и административным делам — всегда оппонент. И когда правила работы и существования профессии определяет процессуальный противник — всё это имеет «охлаждающий» эффект для адвоката: он уже не будет так рьяно отстаивать права своего доверителя, но будет постоянно думать об угрозе остаться без профессии.

В итоге работа адвоката усложнится, и появятся новые способы давления на него со стороны государства. В конечном счёте страдать от этого будут доверители — те, чьи интересы и права защищает адвокат.

Почему государство не должно вмешиваться в вопросы адвокатуры

Законотворчество опасно для адвокатуры вне зависимости от содержания поправок. Дело в том, что основные принципы адвокатуры — её независимость от государства и самоуправление. Адвокаты сами должны формировать правила своей профессии и выстраивать систему своей работы! Именно это помогает им защищать интересы и права своих доверителей.

Когда же нормативным регулированием начинает заниматься государство — это приводит к внешнем управлению адвокатурой. И в этом случае принятые адвокатами правила перестают иметь силу, ведь федеральный закон выше внутрикорпоративных адвокатских норм. Всё это существенно ущемляет права и возможности адвокатов, не даёт им в полной мере выполнять свои обязанности и работать в интересах граждан.

Думаю, что законотворчество в сфере адвокатуры допустимо только при положительном ответе на два вопроса: «Предлагаемый закон действительно необходим? Проблему невозможно решить нормами органов адвокатуры?» Во всех остальных случаях закон, вне зависимости от его содержания, несёт только вред.

В принятых поправках множество норм, без которых вполне можно работать. И многие моменты уже урегулированы решениями органов адвокатуры либо могут быть решены внутрикорпоративными актами адвокатуры.

Кто и зачем продвигает новые поправки

Учитывая всё сказанное выше, возникает резонный вопрос: зачем вообще это излишнее законотворчество? Возможно, ответ есть — и совсем неочевидный.

Подавляющая часть поправок и большое число новых статей посвящены Комплексной информационной системе адвокатуры России (КИСАР). Существует вполне обоснованное мнение, что вся эта инициатива задумана именно для закрепления в законе КИСАР, а всё остальное — лишь попутно прицепившееся к этому «паровозу».

Адвокатура следует общему тренду цифровизации. Но такой цифровой «монстр», на мой взгляд, явно избыточный: он приведёт к цифровому тоталитаризму в адвокатуре. К тому же вопрос информатизации адвокатуры — это исключительно внутриадвокатская тема, и для нормативного регулирования здесь достаточно решения Совета Федеральной палаты адвокатов. А тут решили принять федеральный закон. Почему?

Это изначально достаточно «мутная» история, и она заставляет сомневаться в прозрачности и эффективности КИСАР. Проектное задание на её разработку публично не обсуждалось, подрядчик избирался без необходимых конкурсных процедур, хотя стоимость проекта уже исчисляется сотнями миллионов рублей из адвокатских отчислений. Даже в структурах, где постоянно «пилят бюджеты», конкурсы в подобных случаях обязательны, но тут решение почему-то кулуарно принимал один человек — бывший президент ФПА.

И до сих пор нет ответов на вопросы, которые позволили бы говорить о том, что в деле нет коррупционной составляющей: почему цена проекта явно завышена, при том, что система дорогая, но неэффективная? По какой причине не проводились конкурсные процедуры как для определения действительной рыночной цены проекта, так и в целях наиболее эффективного использования адвокатского бюджета? Почему в федеральном законе закрепили коммерческий проект, что по сути нонсенс?

Для адвокатов КИСАР реально угрожает профессии. Закон содержит требование: в эту систему будут вноситься в том числе и сведения об адвокатской деятельности. Но они охраняются адвокатской тайной, и обязанность её хранить — приоритет в нашей работе. Так что требование о передаче таких сведений на сторонние сервера, мягко скажем, не внушает оптимизма.

Гражданина такая перспектива тоже вряд ли обрадует, ведь это чувствительная, конфиденциальная информация. Кроме того, из-за утечки она может достаться злоумышленникам — или даже процессуальному противнику гражданина из следствия или правоохранительных органов. Последнее особенно вероятно, ведь имеющие доступ к КИСАР лица обязаны хранить сведения «за исключением случаев, установленных законодательством РФ». То есть, если следователь «придёт» в КИСАР с постановлением о выемке хранимого на его серверах адвокатского досье, то всё будет в соответствии с «исключительными случаями».

Так что теперь гражданину при работе с адвокатом следует задуматься: имеет ли смысл передавать ему на хранение в адвокатском досье особо «чувствительные документы», которые ни в коем случае не должны попасть процессуальному противнику, или лучше найти для них более безопасное место.

Что теперь делать

Содержательный анализ принятых поправок убеждает нас: у адвокатов и их доверителей впереди очень трудные времена (хотя и до этого они были не очень простые). В таких обстоятельствах адвокат, активно защищающий своего доверителя, будет под угрозой дисциплинарного наказания и лишения адвокатского статуса. Полномочия госорганов в этом вопросе точно стало больше.

В итоге — гражданин-доверитель в любом случае в проигрыше. А у адвоката трудный моральный выбор — или защита прав доверителей, или сохранение для себя профессии.

Дать этим поправкам «обратный ход» или как-то повлиять на их исполнение уже не получится. Так что адвокатам и их подзащитным придётся просто смириться с новыми правовыми реалиями и попытаться минимизировать отрицательные последствия введения этих поправок.

Иллюстрации: Дмитрий Осинников

Поддержать «Вёрстку» можно из любой страны мира — это всё ещё безопасно и очень важно. Нам очень нужна ваша поддержка сейчас. Как нам помочь →